Иберия III-I вв. до н.э.

В Иберии, как уже указывалось выше, в начале III в. окончательно складывается самостоятельное царство. Основание Иберийского царства приписывается Фарнабазу, о котором говорят грузинская хроника «Обращение Грузии» (окончательно отредактированная в VIII—IX вв. н. э.) и известный свод древнегрузинских летописей «История Грузии».

Раскопки на территории древней Картли дают возможность составить представление об Армази, центре страны в IV—II вв., и о Мцхете, столице Иберии в последние века до нашей эры. Относящиеся к этому времени погребения в глиняных кувшинах в расположенном к северу от Мцхеты Самтаврском некрополе свидетельствуют о том, что население постепенно переходило от скотоводства к земледелию. Одновременно развивались ремёсла и торговля.

Иберия, видимо, представляла собой раннерабовладельческое государство с сильными пережитками первобытно-общинного строя. У Страбона сохранились сведения о социальном строе Иберии применительно к I в. до н. э., однако сведения эти недостаточно ясны и толкуются в современной литературе по-разному. Согласно Страбону, всё население Иберии делилось на четыре «рода людей», т. е. четыре социальные группы. Первый «род людей» — тот, из которого избирают царей.

В его состав наряду с членами царского дома входили, вероятно, и царские приближённые, называвшиеся, как и в ахоменидской Персии и во многих эллинистических государствах, «сородичами» царя, т. о. светская знать — эриставы. Второй «род людей» составляли жрецы, сосредоточившие в своих руках, согласно Страбону, внешние сношения. Третий «род людей» состоял из воинов и земледельцев; это были свободные иберы, занимавшиеся земледелием и скотоводством и по призыву царя выходившие на войну. В грузинском языке сохранился термин эри, означающий «народ-войско»; этот термин отражает то нерасчленённое единство народа и войска, которое характерно для первобытно-общинного строя и сохраняется на ранних ступенях развития классового общества. В условиях формирования классового общества и государства «народ-войско» уже утратил, однако, своё руководящее положение в распоряжении общественными делами. Четвёртый «род людей», который Страбон определяет термином «лаой», составляли зависимые земледельцы, сидевшие на царской земле. Страбон называет их «царскими рабами», но в данном случае термин «рабы» не следует понимать в буквальном значении этого слова; эти лаой, повидимому, жили большими семьями, а может быть, и родами, причём родственники сообща владели землёй. Возглавлял такую семью старейший, который и распоряжался общим имуществом. Положение лаой в Иберии, возможно, напоминало положение лаой в соседней Малой Азии, а также соответствующих категорий крестьянства в других эллинистических странах. Вероятно, в Иберии были и настоящие рабы, о которых Страбон, однако, не упоминает.

Развивавшаяся постепенно торговля разрушала старые условия жизни. На наиболее значительных реках возникает судоходство, страна покрывается сетью дорог и мостов, появляются города с мощными крепостными стенами, домами с черепичными кровлями, рынками, общественными зданиями и водопроводами; эти города становятся центрами ремесла и торговли. Такими городами в Иберии были её столица Армази и Мцхета (будучи расположены на противоположных берегах Куры, они постепенно сливаются в один город, так что Армази превращается по существу в акрополь Мцхеты, а позднее, в I в. н. э., они были даже обведены одной стеной), Севсамора и др.

В горах Кавказа жили зависевшие от иберийских царей, а также независимые племена, занимавшиеся охотой и скотоводством. Высокогорные племена, типичными представителями которых были сваны (сохранившие своё имя и до настоящего времени), продолжали жить первобытно-общинным строем. Во главе сванов стоял военный предводитель и совет из 300 человек. Постоянное войско отсутствовало, в случае необходимости все сваны выходили на войну.